История Арабских стран

АССОЦИАЦИЯ АЛЖИРСКИХ УЛЕМОВ В БОРЬБЕ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ АЛЖИРА

как мы недостаточно сильны, чтобы ее защитить. Алжирский му­сульманский национализм... не является разрушительным взрывом, агрессивным и стремительным возмутителем. Нет, это рывок нации, продолжающей жить, сохраняющей свои национальные особенно­сти, память о своих предках и наследие прошлого. Эта нация про­тянет руку верности, дружбы, симпатии и приверженности Фран­цузской республике, если та в ответ также протянет ей руку друж­бы и верности» [17, стр. 90].

Однако этого не хотели могущественные силы во Франции и в среде европейского населения Алжира. В ходе ожесточенной борь­бы во Франции правительству Народного фронта не удалось осуществить многих намеченных им преобразований в коло­ниях, в том числе провести через парламент законопроект Блю-ма-Виолетта о значительном расширении политических прав алжирцев. Отклонение этого законопроекта сенатом Франции в 1938 г. вызвало разочарование многих алжирских патриотов, воз­лагавших определенные надежды на Народный фронт. Этому способствовали также многие трудности, вставшие на пути Мусульманского конгресса: яростное сопротивление европейских колони­стов и финансировавшихся ими профашистских организаций како­му-либо изменению колониального статуса Алжира, провокации колониальных властей (например, произвольный арест шейха аль-Окби в августе 1936 г. по ложному обвинению в подстрекательстве к убийству великого муфтия Алжира), сложная международная обстановка (близкое соседство охваченной войной Испании, пас­сивная позиция Франции перед происками германо-итальянского фашизма, агентура которого была весьма активна в Алжире). В этих условиях лишь коммунисты и улемы-реформаторы, сохра­няя единство действий, продолжали отстаивать Хартию требова­ний. «Избранники», перессорившись друг с другом, постепенно ото­шли от них ввиду отстранения Бен Джаллула в октябре 1936 г. с песта председателя исполкома Мусульманского конгресса за выпа­ды против улемов, коммунистов и «так называемого алжирского национализма, которого не существует» [4, 1936, № ю, стр. 532]. В 1937 г. из конгресса фактически вышла «Североафриканская звезда», к тому же официально запрещенная правительством Фран­ции за резкую, открыто антифранцузскую позицию. Вести полити­ческую деятельность становилось все труднее. В июне 1937 г. вла­сти аннулировали избрание в муниципальный совет столицы Алжира. Деятелей реформаторов (Ламина Ламуди) и компартии (Бен Али Букорта). Принятое Мусульманским конгрессом в июне 1937 г. решение об уходе всех «избранников» в отставку большин­ством из них не было выполнено. Фетва Бен Бадиса в августе 1937 г. против «натурализации» явилась, безусловно, ответом на это предательство «избранников», большинство из которых    были «натурализованными» французскими гражданами. На этих условиях улемы-реформаторы,не прекращая политиче­ских действий, основное внимание по-прежнему уделяли развитию образования и прессы на арабском языке, борьбе против марабуженедельнике «Аль-Басаир», возникшем в 1936 г., повел пропаганду исламизма и «джазаиризма»   (т. е. ал­жирского национализма). Здесь же начала печататься серия статей Моарека  аль-Мили под общим заголовком «Трактат о язычестве и его проявлениях».

  В 1937 г. аль-Мили опубликовал их отдельной книгой с предисловием генерального секретаря Ассоциации улемов Ларби  Тебесси, который указал, что административный совет ас­социации «во всем согласен с автором», считает, что его сочинение наносит удар «обычаям, вводящим в заблуждение, и предрассуд­кам,  развращающим  умы»,  а также «призывает мусульман  изучать этот трактат и действовать в соответствии с ним» [24  стр  7 — 8]. В «Трактате о язычестве и его проявлениях» Мбарек аль-Мили на основе использования трудов французских ученых и путем мно­гочисленных ссылок на  богословские сочинения  средневековых и новейших  мусульманских авторитетов доказывал ложность и вред­ность языческих представлений о мире. Рассматривая историю язы­чества со времен Ноя и Авраама, шейх пытался показать его смыст в прошлом и настоящем, уделяя особое внимание сохранившимся до наших дней таким пережиткам язычества, как вера в заклина­ния,  талисманы,  в  мистический характер  власти  жрецов    любой религии, колдовство, жертвоприношения, «святость» и «благород­ство» всякого рода шарлатанов от религии.    Главным    объектом критики автора были марабуты и «шейхи суфийских направлений» (т. е. братств), которых он называл «вожаками    и покровителями язычества».